В маленьком, затерянном в тумане деревенском домике, где стены хранили шепоты стариков и тени их воспоминаний, собрались четверо старцев. Их лица, изрезанные морщинами, отражали страх и недоумение перед лицом нового мира, который с каждым днем становился все более неузнаваемым. Вокруг них витала мрачная атмосфера, словно воздух был пропитан сожалениями о том, что ушло безвозвратно.

Старики обсуждали свои проблемы, их разговоры переплетались с воспоминаниями о юности, когда жизнь казалась ясной и предсказуемой. Но в этот раз, в углу комнаты, притаились две девочки. Они были невидимыми наблюдателями, как тени, осветившие этот мрак. Их глаза блестели не только юной наивностью, но и мудростью, которая удивляла и пугала.

Старики, словно запертые в своих собственных клетках, не замечали, как девочки обменивались взглядами, полными иронии и понимания. Одна из них, с косичками, что-то шептала своей подруге, и в этот момент мир вокруг них стал еще более сюрреалистичным. Старики, не понимая, как эти невинные создания могли быть умнее их, начали испытывать страх — не только перед будущим, но и перед тем, что они сами потеряли.

Каждая фраза девочек была как холодный ветер, пронизывающий до костей. Они говорили о том, что старики прячут свои страхи, но не могут скрыть их от юных ушей. Их мудрость не была результатом прожитых лет, а, скорее, отражением того, как сильно они наблюдали за окружающим миром. Девочки смеялись, но этот смех был полон горечи — они понимали, что старики живут в плену своих предрассудков, и, возможно, никогда не выйдут на свет.

В ту ночь, когда луна скрылась за облаками, старики стали ощущать, как их страхи начинают сжимать их сердца. Каждое слово, произнесенное девочками, казалось зловещим предзнаменованием, предвестием перемен, которых они так боялись. И в этот момент, в мраке их беспокойств, старики осознали: девочки действительно были умнее их, и это знание было более тревожным, чем все страхи, которые они когда-либо испытывали.