В мрачных стенах детского дома, где эхо детских смехов сливается с шёпотом тени, живёт Трейси Бикер — девочка, чьи мечты о семье похожи на призраков, не способных найти покой. Каждый день здесь — это битва, полная мрачной иронии, где надежды сталкиваются с реальностью, как тени, которые скользят по полу, едва заметные, но всегда настигнутые.
Трейси ведёт дневник, который становится её единственным другом и свидетелем внутренней борьбы. Каждая страница — это не просто слова, а крик о помощи, наполненный страхами и надеждами, словно мрак, который охватывает её душу. Она умная и остроумная, но в её глазах прячется боль одиночества, как неизгладимый след от укуса, оставленного заброшенной матерью.
В детском доме Трейси сталкивается с различными персонажами, каждый из которых словно из другого мира. Миссис Бикер, её мать, становится для неё символом предательства — фигура, затмевающая свет, который могла бы принести любовь. Лиам, её единственный друг, светит в её жизни, но даже он не в силах вытянуть её из трясины отчаяния. Взаимодействие с ним — это как танец на лезвии ножа, где каждый шаг может привести к падению.
Мисс Келли, воспитательница, кажется, пытается поддерживать порядок, но в её глазах проскальзывает безразличие, как тень, что никогда не покидает её. Она не видит, как разбиваются сердца детей, как Трейси, которая мечтает о простых вещах — о любви, о принятии, о том, чтобы быть не просто очередным номером в этом холодном учреждении.
Конфликты с Клэр, другой девочкой из детского дома, становятся настоящими баталиями, где каждая ссора — это способ выпустить пар, но и напомнить о том, что страхи и надежды Трейси не могут быть погашены. Их споры напоминают битвы с собственными демонами, когда каждая фраза — это выстрел в пустоту.
Так проходит жизнь Трейси в этом доме, полном теней и мрачных углов, где её внутренний мир — это настоящий лабиринт страха и надежды. Она ищет выход, но, как и многие, теряется в своих собственных размышлениях, где каждый поворот может привести к неожиданной встрече с тем, чего она больше всего боится.