Здесь, в этом абсурдном пространстве, где время течёт, как молоко, разлитое по полу, писатель, Лев, бродит по лабиринтам своей души. Муза — она, как призрак, как тень на стене, шепчет ему о жизни и смерти, о письме, что вырывается из его сердца, как кровь из раны. Словно петля вокруг шеи, её слова сжимают его, заставляя задуматься: что есть смысл?

Взрывы эмоций, как петарды в ночи, обрывают его мысли. Семья, жена — обязанности сковывают его, как цепи, и он чувствует, как вдохновение уходит в туман. Творчество — это восторг и ужас одновременно. Мир вокруг него становится размытым, как картинка, потерянная в потоке времени.

И вот, когда он смотрит в её глаза, муза — она застывает в воздухе, как паутина, которая соединяет мир и безумие. «Почему ты здесь?» — спрашивает он, и отвечает она: «Я — часть тебя». Смех и плач переплетаются, как нити в гобелене его жизни.

Всё это смешивается в кашу из слов и чувств, а Толстой понимает, что деньги, слава — это лишь обман для души. Он кричит, крик разрывает паутина реальности: «Я не могу!». Муза смеётся, и этот смех — как звон колокольчиков, завораживающий и пугающий.

Но всё-таки, в глубине его сердца, искры надежды, как звёзды на небе, зажигаются, когда он вновь берёт перо в руки. «Я буду писать», — шепчет он, и время вновь начинает течь, как река, которая уходит в бесконечность.