В бескрайних просторах петербургских улиц, где серость небес сливается с унынием бытия, обитает наш главный герой — Апполон Апполонович, мелкий чиновник, чья жизнь кажется лишь цепочкой однообразных будней. Однако, в его душе происходит метаморфоза, скрытая от глаз обывателя. В своих записках, Апполон погружается в мир абсурда, и его перо становится проводником в бездну его собственных размышлений.

Сначала это лишь легкое недомогание, нечто вроде утреннего тягучего сна, когда он начинает видеть в себе не просто рядового служителя, а некоего короля. Король чего? — спрашивает он, и в этом вопросе таится вся ирония его положения. Он обретает уверенность, что весь мир закручивается вокруг его ничтожной персоны, что все его сослуживцы, в том числе сосед Лука, сплетают тайные заговоры против него. Паранойя — вот что стало его спутником, и, как иронично замечает сам Апполон, в этом безумии он ощущает себя более живым, чем когда-либо.

Чем глубже он погружается в свои фантазии, тем больше размываются границы между реальностью и вымыслом. В его воображении появляются образы — не просто фигуры, а настоящие архетипы бюрократической системы, служители, которые олицетворяют всю жестокость и абсурдность социальных норм. Он ведет внутренние диалоги с воображаемым герцогом, который становится отражением его собственных страхов и желаний, идеалом, которого никогда не достигнуть.

Но на фоне этого безумия, возникает вопрос: что такое «нормальность»? Апполон, словно герой Достоевского, начинает осознавать, что его безумие — это лишь следствие бездушной системы, которая не оставляет места для индивидуальности. Каждый его шаг становится танцем на грани пропасти, где ирония жизни обнажает абсурдность бытия. Он осознает, что именно в этом безумии таится истина — истина о том, что каждый из нас, возможно, всего лишь актер в театре абсурда, где роли раздаются по произволу случая.

Таким образом, «Записки сумасшедшего» становятся не просто личным дневником, а своеобразным манифестом против социального порядка, который подавляет индивидуальность и ведет к безумию. И, возможно, в этом бесконечном поиске смысла и понимания, в этом петербургском мраке, заключена сама суть человеческого существования — вечная борьба за право быть собой.