В самом сердце нашей многострадальной Родины, на фоне величественных, но все еще недостроенных зданий, разыгрывается драма, достойная пера Достоевского — это, конечно, пьеса Алексея Толстого «Пётр I». О, этот Пётр, наш царь-реформатор, на которого свалилась вся тяжесть российской модернизации! Как же он старается, бедняга, вытащить нас из болота феодализма и стереотипов, а вокруг него — бояре с лицами, как у спелых арбузов, ропщут и тянут назад, в серую бездну традиций.

Главный герой, Пётр, напоминает мне упрямого подростка, который вместо того, чтобы слушать старших, мечтает о Европе с её модными привычками и, как это часто бывает, не замечает, что на него уже наседают собственные недоброжелатели. В его стремлении к реформам чувствуется не только воля к переменам, но и глубокая внутренняя борьба — ведь не просто так ему достался трон, увенчанный шапкой Мономаха, а с ней — вся эта свита бояр, готовых его засыпать вопросами о том, когда же, наконец, он вернется к традициям.

Екатерина I, его жена, как истинная петербургская дама, поддерживает своего благоверного, но, признаюсь, иногда она напоминает мне смелую актрису, играющую в этой исторической пьесе, где каждый ход может стать последним. Алексей, их сын, — символ той самой конфликтной ситуации между старым и новым, между разухабистыми выходками отца и предрассудками деда. Вроде как и не против, но в глубине души, вероятно, мечтает о спокойной жизни без всех этих реформ.

А вот Лев, верный друг Петра, — это настоящий петербургский интеллигент, который в любой ситуации найдет, что сказать, и как всегда, будет с иронией смотреть на все происходящее. Он как бы и поддерживает, но и сам не против подколоть царя, показывая, что на этой исторической арене всегда есть место для остроты и самоиронии.

Так что, дорогие друзья, на фоне всех этих событий, мы видим, как Толстой умело передает дух времени, где реформы и традиции сталкиваются, как два старых петербургских знакомых на Невском проспекте. Ирония, как всегда, царит над всем, а в воздухе витает ощущение неизбежности перемен, которые, как бы ни сопротивлялись бояре, все равно наступят. И пусть это будет наш ответ на вечный вопрос: как же жить в эпоху перемен, не потеряв при этом свою петербургскую душу?